День 22 июня 1941 года почему-то отчётливо сохранился в моей памяти. Поскольку это был воскресный день - вся семья проснулась поздно.
Был ясный солнечный день, тётя Галя готовила завтрак (помню даже ароматный запах какао). Только сели за стол, как по радио прозвучало
важное правительственное сообщение: В.М. Молотов сообщил о нападе-нии Германии на Советский Союз. Война
На лицах всех взрослых озабоченность и тревога. Дядя сразу же ушел в госпиталь, началась предэвакуационная суета. Запомнилась Фраза, которую я слышал из уст многих взрослых: "Только бы не взорвали мост через Березину, иначе..."
По воспоминаниям моего двоюродного брата (он на 5 лет старше меня) нас эвакуировали из Борисова 24 июня на трёхтонном грузовике.
Мост по счастью разрушить не успели. До Ленинграда добирались на многих поездах в течение недели. (Немцы взяли Борисов 29 июля 1941 года).
В августе 1941 года отец ушёл на Фронт. Меня забрала к себе бабушка Мария (мать матери), которая жила также в Володарском районе
на Шлиссельбургском проспекте (ныне пр-т Обуховской обороны). С ней проживал её муж (дед Костя) и дочь Лена 1927 г. рождения, там же
жила и моя мать. Непосредственно перед войной она тяжело заболела и редко вставала с постели.
В сентябре 1941 года меня определили в очаг (так тогда назывался детский сад). Обязанность тёти Лены (ей тогда было 14 лет) была отводить
меня в очаг, и вечером забирать, а это было не близко от дома (около четырёх трамвайных остановок).
Пока ходили трамваи, этот путь занимал немного го времени, но с ноября 1941 года трамваи перестали ходить и мы добирались пешком.
Для того, чтобы попасть в очаг к 8 часам приходилось вставать в 6 часов утра, а со временем ещё раньше, т.к. скорость нашего пешего
передвижения падала день ото дня. Причём, на артобстрелы и бомбёжки не обращали внимания и шли, как ни в чём не бывало, а ведь рядом
был Мелькомбинат им. Кирова и оборонный завод Ленина, которые часто подвергались обстрелу и бомбёжкам.
Голод настолько притуплял ощущения, что об опасности как-то не думалось.
Запомнился подарок в детском саду на Новый 1942 год: пряник, мандаринка, маленькая шоколадка и галета.
Помню, что не удержался и пряник съел сразу сам, а остальное принес домой. Бабушка разделил мандаринку - на дольки и дала больной матери,
мне и Лене. Шоколадку и галету разделили на маленькие кусочки и несколько дней пили с ними чай.
В чай пошли и корочки от мандарина. Помню, что после еды я, посушив палец, собирал крошки со стола, чем вызывал улыбку и слёзы старших.
|